«Пена дней» и другие истории - Борис Виан

было невтерпеж.

– Пошевеливайтесь! – закричал я хозяину. – У меня свидание с Бетти Хаттон.

– Я вам тогда приготовлю немного льда, чтобы освежиться, – ответил мужчина в том же духе. – Две секунды – и все готово. Постарайтесь, чтобы ей было не больно: стрелки на брюках острые как бритва.

– Так это я буду сидеть у нее на коленях, – сказал я.

– А я сзади тоже прогладил.

Хватит. Посмеялись. Этот был прямая противоположность тому, из забегаловки. Этот перегибал палку. Я ждал, не думая ни о чем, – ни о чем другом, кроме белой девочки.

Я знал, где ее можно найти. Одна из никовских завлекалок жила совсем рядом. Я ее отвозил домой раз в неделю. Эта девчонка была настоящим доходным местом, Нику с ней повезло.

Я все-таки зашел на пять минут к чистильщику обуви.

IX

Она открыла мне дверь, сонно потирая глаза.

– Привет! – сказал я. – Одна?

– За кого ты меня принимаешь?

– За свою подружку, – сказал я. – Войти-то можно?

– Конечно.

– Я не вовремя?

– Одеваться я могу и при тебе, – ответила она. – Правда?

– Ну, с этим ты можешь не торопиться.

Она прищурившись посмотрела на меня и откинула назад прядь волос, упавшую на глаза.

– Что тебе надо? – спросила она. – В такое время я тебя здесь вижу впервые.

– Хотел тебя повидать.

Я положил шляпу на стол и уселся рядом.

– А ты ничего, – похвалил я.

– Ты отлично знаешь, какая я из себя. Ничего нового.

– Вполне сносно, – добавил я.

– Ты сегодня какой-то странный, Дэн.

– Тебе что, не нравится? – спросил я.

– Не нравится? Что?

– Что я пришел…

– Я бы хотела знать, зачем ты пришел.

– Да брось ты ломаться! – сказал я.

Она была рукой подать, и я притянул ее к себе. Она даже не пыталась запахнуть свой пеньюар или как-то посопротивляться.

– Дэн, ты все-таки странный тип, – сказала она.

– Почему?

– У Ника о тебе ничего не знают…

– А что должны обо мне знать?

Она ответила не сразу: хорошая пауза для расстегивания лифчика. Ей, наверное, было лет девятнадцать. Не больше. У Ника – одна свежатинка.

– Откуда ты?

– Оттуда… – сказал я, махнув куда-то рукой.

– Чикаго?

– Ага.

– Странно, – прошептала она. – Они всегда надираются до того, как к нам лезть. Можно подумать, что без этого смелости не хватает.

– Вы ведь их сами заряжаете, – сказал я.

– Когда они нам нравятся, то нет, – кокетливо отозвалась она, подвигаясь ко мне.

Я сидел за столом, и ее груди болтались у меня перед носом. Прямо напрашивались на поцелуи. Длилось это минут пять. Глаза ее были закрыты, а надушенная плоть терлась о мои губы. Я расстегнул под пеньюаром прозрачный лифчик и собирался уже раздеть ее полностью, но она меня опередила. На ее голом загорелом животе не было ни волоска.

– Ты странный… – повторила она, отодвигаясь. – Что, так и будешь сидеть на столе?

– А ты откуда? – спросил я в свою очередь.

– Из Бруклина.

Она засмеялась и потянула меня за руки.

– Я не буду тебе рассказывать, что родилась в пребогатом доме к югу от Центрального парка.

– Мне и не надо это рассказывать. Скажи мне лучше, ты в форме?

Она потянулась.

– Ничего.

Я снял куртку, она растянулась на кровати. Я снял ботинки и все остальное. Она закурила сигарету, глядя на меня краем глаза. Я уже собирался к ней приступить, но она остановила меня.

– Виски на кухне.

– Я его не пью, – ответил я. – Не так часто.

У меня во рту еще оставался привкус виски, выпитого час назад.

– По-моему, сейчас бы это тебе не помешало, – усмехнулась она.

Я хорошо понимал, куда она при этом смотрела.

– Не беспокойся, – сказал я. – Когда надо, заработает.

– Я подумала, что тебе нужно подзаправиться, – сказала она.

– Бак полный.

– Тогда иди сюда…

Она опустила руку и затушила сигарету в пепельнице, стоящей на ковре. Я подошел и лег рядом с ней. В течение нескольких минут я ласкал ее. Она молчала и на меня не смотрела.

Тут я уже всерьез задумался о том, что со мной могло случиться. Я попробовал целовать все ее тело. Обычно на меня это хорошо действует, даже несмотря на усталость.

Хоть бы хны.

Я настойчиво продолжал, чувствуя, что мои поцелуи начинают ее будоражить. Ее голый живот был теплым и упругим, как слива, позолоченная на солнце.

Внезапно я отпрянул: от нее настойчиво и отчетливо пахло мылом.

К черту. Уж лучше спать со стиральной машиной.

Я приподнялся и встал. Ее руки были заложены за голову. Голова повернута в сторону. Чуть улыбающийся рот с белыми зубами. Ногти цвета бычьей крови прижимались к ладоням. Грудь ритмично волновалась.

Почувствовав, что я собираюсь уходить, она резко села:

– Дэн, в чем дело?

– Ни в чем.

– Останься со мной.

– Нет.

– Почему? Дэн… я тебя прошу.

– Ты была права, – сказал я. – Я не могу. Это не из-за тебя. Я хотел в этом убедиться и вот, к несчастью, убедился.

– Дэн! Я тебя прошу. Ты меня уже так завел…

– Ну ладно, – буркнул я. – Ложись. Сейчас все уладим.

Она вытянулась, я примостился рядом и сделал все, что мог. Ничего приятного в этом не было, но, в конце концов, случается попадать и не в такие переделки. Эта, по крайней мере, была чистой. Через какое-то время ее тело напряглось и раскрылось. Она сжала, потом разжала руки и осталась лежать на спине. Ублаженная и размякшая.

– Дэн… – прошептала она. – Милый.

– Ну как?

– Дэн… я очень-очень это люблю.

– Я за тебя очень рад, – сказал я.

– Тебе было не очень противно? Дэн?

– Ну, – шепнул я, – что это, что на лошадей ставить…

– Дэн, ты – настоящая скотина… но ты мне это еще сделаешь?

– Не вижу в этом никакой пользы. По-моему, результат надежд не оправдал.

– А по-моему, оправдал, – сказала она. – Ну а что касается тебя, то мне все равно.

– Со своей стороны, я думаю абсолютно то же самое. Я пришел к тебе, чтобы выяснить, могу ли я еще. Все было достаточно убедительно. Я не могу.

– Ты меня вполне удовлетворяешь.

– Спасибо. Ты уже пробовала спать с женщиной? Мне кажется, что это как раз для тебя.

– Ну… Я бы попробовала, – сказала она. – Ты думаешь, что это будет точно так же?

– Для меня, вне всякого сомнения.

– Не психуй, Дэн. Ведь есть медицинские средства.

– Глупости, – сказал я. – Ты представляешь… В моем возрасте?

Я заметил, что наш разговор принимал более дружеский характер, чем я ожидал. Забавно. Может быть, женщины любят импотентов. Настоящий мужчина их всегда немного пугает. Они, наверное, боятся всевозможных увечий. А